Я попробовал вжиться в некий усредненный образ школьного учителя, чтобы понять, почему он так странно себя ведет, почему не любит детей, легко ставит двойки в столбик, так легко срывается на крик и даже истерику. В конце концов: почему он потерял способность учить?…
Оплата за результат
… Один умный падишах платил придворным лекарям только когда был здоров.
Если бы учителям платили за то, что дети с каждым годом:
то разве появились бы на педагогический свет такие безумные теории «развивающего» обучения, как Эльконинско-Давыдовская?
Но учителям платят не за результат, как всем остальным гражданам (исключая чиновников).
Не за обученного, умного, эффективного человека.
Учителям платят за процесс обучения.
Право, странная диалектика получается … Ведь эффективность процесса можно оценивать исключительно по результату. И только тогда это можно назвать процессом.
Но в образовании произошло короткое замыкание. Минуя результат процессом обучения стали называть то, что уводит в сторону от результата. То, что производит нечто совсем противоположное.
От обучения к «развивающему обучению»
Из обучения процесс превратился в «развивающее обучение», которое, если верить Выготскому, должно опережать развитие, быть его локомотивом и, поэтому …
Ох уж это «поэтому»!.. Умное словечко, неизменно сопровождающее недоказуемые утверждения! Может быть всеобщий постреволюционный энтузиазм был тому виной .. Но в этой горячке теоретизирования под прикрытием весьма странных (иногда) построений Гегеля зародилось то, что впоследствии разъело российскую педагогику, разорвало на куски.
Единичный росток сорняка, пробивающийся сквозь асфальт, поначалу вызывает умиление: «Надо же, какой упорный! Лезет, несмотря ни на что!» Но если его не выкорчевать сразу, на следующее лето он уничтожит все дорожное покрытие!..
Не выкорчевали …
Более того, вослед за первопроходцами пришли последователи «прогрессивных педагогических взглядов», которые развили и совместными усилиями довели начатое до конца. Буквально.
Почасовая оплата за разумное и доброе: хлеб репетиторства
Репетитору платят за часы, а учителю за то, что он ходит в школу. То есть тоже за часы.
Остальное регламентировано, подкреплено законом и кучей подзаконных актов, методик, инструкций, отчетов. Придраться не к чему.
За исключением непонимания.
Но … непонимание, как я сказал – хлеб репетиторства.
Марксистко-ленинская теория (та самая, которой и прикрывались светила современной российской педагогики) утверждает: для того, чтобы существовало производство (обучение), должны существовать и диалектически взаимодействовать средства производства и производительные силы.
Открытым остается вопрос о:
Кому принадлежит конечный продукт школы?
Видите: правильно заданный вопрос более ценен, чем решение кучи «типовых задач». Он на многое открывает глаза.
Что происходит, когда собственность на средства производства (школа и дети) и собственность на продукт производства разделены?
Когда «производительная сила», то есть учитель, право собственности на произведенный им продукт, то есть на «Обученного ребенка» не приобретает? И когда платят ему не в зависимости от количества и качества конечного продукта, а от того, насколько точно он придерживался процесса, который контролируется «сверху»?
О чем начинает думать такой учитель и что происходит, согласно марксистской теории, потом?
То, что «Низы не хотят, а верхи не могут» и все последующее. В образовании произошла контролируемая революция, то есть развал, или реформа. Мы находимся именно на этом этапе «Диалектической спирали» в образовании.
О чем думали рабочие на начальном этапе революции социальной?
«Грабь награбленное». Хватай то, что можно ухватить, растаскивай по сторонам. «Все вокруг колхозное, все вокруг мое. А что мое – то не тронь!»
Приходит в школу этакий усредненный учитель …
Тот, что сразу после рабочей смены отправляется к очередному недоученному им ученику под видом репетитора. И кладет в карман (или ложит, или засовывает – сейчас, после широкого внедрения в «развивающее обучение» фонематических и т.п. прогрессивных программ это зависит от «вариативности» конкретной программы обучения ) очередную порцию денежных знаков.
И что объективно происходит в его субъективной голове во время школьного урока? О чем он думает и каковы объективно его субъективные намерения?
Он, видимо, думает: «Как бы мне так научить этих ребятишек, чтобы потом ни одна сволочь даже и думать не смела, чтобы нанять меня репетитором?!»
Ха. Ха. Ха.
Или, может быть, злится, что вынужден терять время, да еще на тех, которые даже не собираются ему платить? Мало того: еще и «права имеют», а не просто «твари дрожащие»! А их родители еще и ждут, требуют чего-то, возмущаются, даже жалуются! Отвлекают от дел!
Объективно именно это происходит в субъективной голове современного учителя …
Кто тут прав, кто не прав и у кого больше прав … Это системное явление и рассматривать его нужно целиком.
Я лишь написал статью, которую начал со вполне очевидных и доказуемых фактов абсолютной бестолковости определенной части педагогических светил, которых другие, менее ярко сияющие, но не менее бестолковые педагогически светила назвали авторитетами. Авторитетами, которые если и не явились причиной оболванивания школьной программы, то совершенно очевидно непосредственно участвовали в этом развале.
Бывший министр образования Фурсенко стыдливо говорил, что «Не он этот садик посадил». Но он неплохо за ним ухаживал. И работа этого садовника неплохо оплачивалась.
Что касается «педагогических авторитетов» … Что же, каждый имеет право заниматься тем, что ему интересно. Имеет право ошибаться или быть правым … И каждый имеет право на собственную точку зрения.
Это вопрос для умных родителей.
P.S. И еще один вопрос для умных родителей.